Это деревянное сооружение является символом хитрости и коварства, предательского удара в спину. Выражение возникло из древнегреческих сказаний о Троянской войне. Ему сопутствует еще одно крылатое выражение – «Дары данайцев», коварные дары, несущие с собой гибель для тех, кто их получает.
Греки (данайцы) после длительной осады Трои прибегли к хитрости – соорудили огромного деревянного коня, оставили его у стен города, а сами сделали вид, что уплывают. На груди деревянного коня висела доска с надписью: «Дар Афине от данайцев». Троянцы тут же решили поставить статую на городской площади перед храмом Афины. С радостными криками по случаю счастливого окончания десятилетней войны повезли они деревянного коня в город, установили перед храмом Афины и продолжили празднование.
А ночью, когда все уснули, из брюха деревянного коня выбрались двенадцать греческих воинов во главе с Одиссеем, который и придумал эту хитрость. Они открыли никем не охраняемые ворота Трои. Вернувшиеся греческие корабли уже стояли у причала. Одиссей подал знак, и греки ворвались в Трою. Боги больше не защищали обреченный город, он был разрушен и подожжен, троянцы-мужчины перебиты, женщины и дети взяты в плен. Так закончилась Троянская война.
Эта история входит во все книги, посвященные мифам Древней Греции. Кстати говоря, ее нет в знаменитой поэме Гомера «Илиаде». Сюжетно поэма никак не связана с наиболее впечатляющими событиями Троянской войны. По существу, здесь описываются рутинные стычки и сражения, которых на протяжении десятилетней осады Трои было великое множество. И хотя в ходе боевых действий с обеих сторон гибнут два главных героя – Патрокл и Гектор – их смерть ничего не решает со стратегической точки зрения. Главные события – штурм города и победа греков – остаются за пределами поэмы.
Долгое время считалось, что Гомер только обработал старинные мифы и привёл их в некоторую систему, таким образом, сказание о Троянской войне не имеет под собой исторической основы. Доказать истинность событий, описанных Гомером, такую цель поставил перед собою еще в отрочестве немецкий археолог-любитель Генрих Шлиман (1822–1890). Нажив состояние на поставках селитры для русской армии в Крымскую войну 1853–1856 годов и на торговых сделках в североамериканских штатах во время гражданской войны, он смог финансировать поиски Трои.
Местонахождение Трои было совершенно неизвестно. Она могла быть в Италии, Греции, Турции, на любом берегу Средиземноморского бассейна. Шлиман тоже не знал, где искать. Сначала он выбрал для раскопок остров Итаку. Ничего не нашел, поехал в Грецию, потом в Турцию, предполагая, что гомеровская Троя найдется в местечке Пинар-Баши. Не нашлась. Затем по совету британского консула в Дарданеллах Шлиман обратил внимание на холм Гиссарлык на берегу турецкой Малой Азии. И вот 11 октября 1871 года здесь начались раскопки. В итоге Шлиман отрыл многослойный памятник, девять сменяющих друг друга городов.
Довольно долго археолог не мог решить, который из них описан в поэме Гомера. Многие ученые считают, что искомая гомеровская Троя находилась в шестом или седьмом слое. Но и эти предположения вызывают сомнения. Шлиман же, снося слой за слоем, добрался до города номер два. Позже он писал в дневнике: «Я нашел то, что искал. И я разрушил то, что искал». До сих пор остается открытым вопрос: почему именно этот слой Шлиман назвал Троей?
В своих действиях Шлиман постоянно ссылался на «Илиаду» Гомера. Для него это был безоговорочный источник информации. По нему он «узнавал» пригорки и холмы, окружающие Трою, по нему отыскал даже родник, якобы описанный Гомером. Но ведь великий Гомер рассказывал о Троянской войне через несколько сотен лет после ее окончания. Даже если он и не был слепым, как утверждает предание, его поэма никак не могла быть путеводителем и географическим справочником для будущих исследователей. Образно говоря, Шлиман подсунул ученому миру своего троянского коня.
Спрашивается, а какая разница, где была настоящая Троя, если она была на самом деле? С исторической точки зрения это уже не имеет никакого значения. Зато остались красивые легенды о любви и предательстве, о дружбе и вражде, о мольбах троянского царя Приама, которые тронули сердце Ахилла, и он отдал отцу тело его сына Гектора. Описанием похорон Гектора и заканчивается «Илиада». Напрасно Шлиман искал в ней подтверждение историческим событиям. Но герои Гомера превратились в классические образцы для подражания еще в стародавние времена.
А знал ли вообще Гомер историю о троянском коне? Если знал, почему не рассказал о ней? В его поэме целых восемь глав (с ХI по ХVIII), то есть свыше 5 тысяч стихов, посвящены событиям только одного дня. Знаменитое описание щита Ахилла занимает 140 строк. А истории о троянском коне нет. Можно только предполагать, что эта история чем-то отталкивала поэта. Даже безумный гнев Ахилла, измывающегося над телом поверженного Гектора, его не оттолкнул, тем более что за этим гневом последовал акт милосердия. А коварство и жестокость заключительного этапа войны не вдохновили великого певца. И подлый трюк греков с деревянным конем также его не вдохновил, хотя на войне, как известно, все средства хороши.
Куда ж поскачет этот конь и где опустит он копыта? Что скрывается в его деревянном чреве? Ложная дружба, неверная любовь, предательство близких, тысяча и один способ, как обмануть доверчивых людей, палёная водка и просто водка, сулящая веселье и приносящая горе, либеральные ценности, обернувшиеся разгулом самых низменных страстей человека, жестокие и хитрые игры на выживание целых народов. Если держать планку Гомера, то о чем сегодня писать поэтам?
