«За Победу, за жизнь и за вечную память!»

Александр ЦИРЛИНСОН

ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ

И ляжет вечностью дорога, 
И трубы скорбно протрубят, 
Когда последняя тревога 
В последний бой пошлет солдат.

Они воскреснут в обелисках 
И памятью в сердцах людей. 
И Родина, склонившись низко,
Своих оплачет сыновей.

А солнце будет так же литься. 
А росы — так же холодны. 
И никогда не повторится 
Последний тяжкий день войны.

Ну а пока — сигнал: «Тревога!» 
Рассвет дымящийся распят. 
И вечностью лежит дорога. 
И трубы скорбные трубят.

Анатолий СТАНКЕВИЧ

ДЕТСТВО

Простые русские солдаты, 
Не зная сна, на Запад шли.
Их ждали города и хаты –
Спасителей родной земли.
Народ с объятьем распростёртым 
Встречал героев тех побед. 
Был славным год – сорок четвёртый. 
Мне было семь с немногим лет.

Пётр ДАНИЛОВ

*  *  *

В Новотроицке прекрасный стадион,
Много лет нам верой-правдой служит он.
Вот и нынче, в честь святого Дня Победы,
Маршируют на зелёном поле деды.

Победителей подбадривают марши,
Ведь они, гляди, один другого старше.
А трибуны смотрят тысячами глаз:
От войны живая память сбереглась…

Всё просторнее для маршей стадион,
Всё короче и короче строй колонн,
Моль помалу точит орденские ленты,
Не прямят сутулых спин аплодисменты.

Понимают и сочувствуют трибуны:
Победители давно уже не юны.
За оркестром вроде любо старикам,
А у зрителей-то – слёзы по щекам…

Николай СЕРЕДИН

ВЕТЕРАНЫ

Вы росли на ладонях России,
Той, что любит наряды берёз.
Только пели вам ветры шальные,
Под военную музыку гроз.

Наливались багрянцем закаты.
Напряжённо плыла тишина.
По дорогам шагали солдаты –
По России гуляла война.

Вашей юности трубы трубили,
И на подвиги совесть вели.
Вы тревожной любовью любили.
Свято чувства свои берегли.

И когда запылал в 41-ом,
И в крови утонул горизонт…
Затянув напряжённые нервы,
Вы ушли эшелоном на фронт.

Вы ушли по военным дорогам,
В самый тяжкий для Родины час…
А вернуться досталось немногим –  
Полегли горькой данью за нас.

Мирной жизнью, что вместе мы строим,
И цветением каждой весны, –  
Вам обязаны, наши герои! –
Наши витязи грозной войны.

Геннадий ФЕДОРЧЕНКО

*  *  *

Мне в жизни крупно повезло:
Прошёл войну и жив вернулся.
Как говорят, “смертям назло”, –
Не раз я с ними разминулся.

Из ста один я уцелел
В моём отдельном батальоне.
Сто раз от горя я немел,
Сто раз о смерти я жалел –
Но отставала смерть в погоне.

Прости, отдельный батальон:
Я пережил кошмарный сон,
Я был Победой опьянён,
Я счастлив был, я был влюблён…

Но с каждым годом ночь темней,
И сердце давит всё больней,
И смерть стучит своей клюкою –
Вновь предо мной встают друзья,
Моя военная семья,
Чтоб заслонить меня собою.

Владимир ПЕРКИН

*  *  *

Синий день, хмельное буйство света,
Жаворонок вьётся в вышине.
Пусть бы мне про что-нибудь про это,
Почему же снова – о войне?

Ведь иной же мне удел отпущен,
Быть солдатом мира суждено,
И на ней, на трижды проклятущей,
Не был я по молодости,
Но…

Но в поход водили нас комбаты,
Бывшие в её большом огне.
Песни те, что пели мы, ребята,
Опалили крылья на войне.

И знамена, реявшие в сини
На дорогах наших полевых,
На своих полотнищах носили
Множество отметин пулевых.

Мы пред ними медленно склонялись,
Ярые, горячие – не тронь.
Лишь на миг к ним сердцем прислонялись –
В нём тотчас же вспыхивал огонь.

Где ты, сонь?
Куда усталость делась?
Нам гадать об этом недосуг.
Как шагалось,
Как нам славно пелось,
Как тревожно думалось:
А вдруг!..

Владимир ЯНОВСКИЙ

*  *  *

Не пишется! Не потому, что нечего,
Не потому, что леность оплела,
А потому, что в серый сумрак вечера
Вся жизнь моя столпилась у стола.

Нагрянули, как шквал, воспоминания.
О, Господи! Чего в них только нет:
И радость, и надежда, и страдания –
Всё в сердце оставляет вечный след.

Но глубже всех прошла, как будто лемехом,
Военных дней суровая страда.
Все раны можно вылечить со временем,
А эта будет в сердце ныть всегда…

А утром солнце встанет за метелями,
И новый след проложится в глуши.
Не пишется, когда душа в смятении,
Но и покой – опасен для души.

Валентина ХРОМОВА

МОЙ ОРЕНБУРГСКИЙ КРАЙ

На карте мира, как алмаз,
Сияет край, где нефть и газ,
А гор Уральских шире цепь,
И самоцветы как в ларце.
Необозрима целина,
Где от темна и дотемна
Гудят комбайны и поток
Течёт пшеницы золотой.

Здесь городов горят огни.
Металла хватит для брони.
А люк откроется в степи –
И свет ракеты ослепит.
Мы хлеб растим, и меч куём,
И дружно меж собой живём.
Но для защиты всей страны,
Стальные мышцы нам нужны.

Мой Оренбургский вольный край
Платок пуховый, каравай
И мёд на выставки везёт.
А как танцует и поёт!
В краю, где треть Европы всей
Уместится, давно осев,
Живут народы как семья.
И этот край – судьба моя.

Анатолий ТЕПЛЯШИН

*  *  *

Жизнь бежит – не догнать –
по законам вселенной.
Но приходит опять
этот Праздник священный.

И по-новому вдруг
каждый день понимаешь.
И по-новому вдруг
ты родных обнимаешь.

И в расцвете весны
в сердце снова стучится
память прошлой войны,
как прилётная птица.

Так поднимемся в рост,
отметая все беды.
И поднимем свой тост
мы – за нашу Победу!

Что на сердце лежит,
никогда не обманет.
За Победу, за жизнь
и за вечную память!

Александр ДОЛГИХ

ВОСПОМИНАНИЕ

На поле боёв за столицу
Пришёл, чуть хромая от ран,
Чтоб вспомнить былого страницу
Бывалый солдат-ветеран.

Стоит на вершине берёза,
Качая зелёной листвой.
А был этот холм искорёжен
И звался тогда «высотой».

Отсюда фашистские орды
Волной повернули назад.
Им в этом, уверен я твёрдо,
Помог мой тяжёлый снаряд.

Сражались за Родину честно
Солдаты великой страны.
И кто-то из них Неизвестным
Лежит у Кремлёвской стены.

Так думал солдат, вспоминая
Друзей и бои под Москвой.
Берёза, его укрывая,
Чуть слышно шумела листвой.