Мартеновские печи ушли в историю. А ведь этот горячий цех еще не так давно был гордостью комбината, выдавал каждый год миллионы тонн стали.
Здесь был освоен выпуск металла для производства газопроводных труб, для изготовления конструкций, необходимых при сооружении мостов, для судостроительной, тракторной и автомобильной промышленности.
Более чем полвека мартеновский цех комбината был в строю. И как тут не вспомнить стихи новотроицкого поэта Владимира Макурова:
Не будет копоти и пыли.
Снесут мартен…
А мы с тобой
Мартену преданно служили
Всей молодой своей судьбой.
Здесь, у огня мартеновских печей, много лет работал сталевар Петр Саитов. Однажды, в 1975 году, он пригласил меня к себе в гости. Непривычно было видеть его в домашней обстановке – среди книг, за широким полированным столом, на котором он раскладывал любительские фотоснимки.
– Вот, посмотри, – сказал он. – Это порт Тикси. Здесь мы стояли на рейде. А это пролив Санникова. Теперь обрати внимание на этот ледокол. На нем я плавал два года. Мы водили за собой торговые суда от Дальнего Востока мимо Камчатки до Магадана, а оттуда – по Северному морскому пути до порта Тикси.
Я спросил Петра Саитова, как он попал на флот.
– А дело было так. Я отслужил в армии положенный срок. Демобилизовался. А служил я на Дальнем Востоке. Признаться, Приморский край покорил меня своей суровой красотой. Нет, думаю, отсюда я никуда не уеду. Захотелось мне испытать свой характер на море. Пошел в отдел кадров Дальневосточного пароходства. И хотя выяснилось, что попасть во флот было не так-то просто, я обивал пороги отдела кадров до тех пор, пока наконец не получил пропуск в море. Зачислили меня в экипаж ледокола «Адмирал Макаров».
Петр Саитов показал снимки, которыми он особенно дорожил.
– Как-то в районе восточносибирских островов, там, где начинается пролив Санникова, наш ледокол так зажало льдами, что выбраться из пролива не было уже никакой возможности. Мы вели за собой три судна – «Сучан», «Рион ГЭС» и многотонный буксир. Обстановка сложилась тревожная, опасались, что придется зимовать в Ледовитом океане. Но нам улыбнулась фортуна, сообщили, что к восточносибирским островам идет атомный ледокол «Ленин». Ждали его долго. И вот он показался на горизонте. Идет безостановочно. Титаническая силища! Мы пристроились к нему и благополучно вышли из грозного ледового окружения. Вот где я по-настоящему оценил труд своего старшего брата Василия, который уже более пятнадцати лет работал сталеваром на мартеновских печах, вначале – в Первоуральске, потом – в Новотроицке. Смогли бы мы покорять непроходимые льды, если бы не научились варить сталь высокой прочности для наших могучих океанских ледоколов?!
Фотоснимки, разложенные на столе, возвращают Петра Саитова в годы молодости, отважной романтики.
– В море всегда торопишь медленные дни: скорее бы вернуться на берег! И вот этот день настал: снова знакомая гавань, знакомый порт. Но через неделю опять начинаешь тосковать по экипажу. Снова торопишь медленные дни: скорее бы в море!
Как-то, вернувшись из долгого плавания к родным берегам, Петр получил письмо от старшего брата Василия, который звал его к себе в Новотроицк. Василий работал на ОХМК с пуска первой мартеновской печи. «В Новотроицке я живу шестой год, – писал старший брат. – Город растет, комбинат строится. Приезжай, выучу тебя на сталевара. Мартеновские печи у нас – новые, большие, современные».
В 1963 году Петр приехал к Василию в Новотроицк, стал работать в его сталеварской бригаде третьим подручным. Приходилось ему вручную заправлять задние, передние стенки, откосы: заправочных машин тогда еще не было. Уставал, но не подавал виду.
Потом постигал сталеварскую науку, работая вторым и первым подручным. Василий Саитов радовался, что Петр «прикипел» к мартену, и не сомневался, что брат не подведет, когда ему было оказано доверие – возглавить сталеварскую бригаду.
Еще с юности у Петра Саитова вызывало чувство горечи то, что в послевоенное время он не имел возможности получить среднее образование. И когда приехал в Новотроицк, сказал себе: днем – мартен, вечером – девятый класс. А если у него был выходной, то учил уроки, усадив к себе на колени маленького сынишку.
Работая в мартеновском цехе, он окончил одиннадцать классов вечерней школы и сразу же поступил в Новотроицкий металлургический техникум.
А работа у огня мартеновских печей была ему по душе. Он осваивал выплавку новых, более сложных легированных и низколегированных сталей, старался выигрывать время на заправке печи, на загрузке ее металлоломом, чтобы в дальнейшем, на прогреве мартена, сократить график не менее чем на полчаса. За эти годы в его бригаде освоили сталеварское мастерство подручные Степан Балабуркин, Виктор Тарасенко, Геннадий Агапов и Владимир Капишников.
Когда готовились перестраивать мартеновскую печь №9 на скоростной двухванный сталеплавильный агрегат, начальник цеха Алексей Мянник сказал Петру Саитову:
– Поедешь в Череповец. Там уже действуют двухванные печи. Поработай в бригаде сталеплавильщиков. Это будет для тебя хорошей школой. Все то, что там успеешь позаимствовать, пригодится тебе здесь, в нашем цехе, уже в ближайшем будущем.
Командировка в Череповец дала ему многое. Вернулся он в Новотроицк. И снова со своей бригадой приступил к работе на седьмой мартеновской печи. У него были надежные подручные Геннадий Агапов и Владимир Капишников. Бригада выдавала сверхплановую сталь, добивалась хороших показателей по выпуску металла в соответствии с заказами.
И вот подоспел очередной отпуск. Петр Саитов сказал себе: надо отдохнуть по-настоящему, не думая о мартене. Всей семьей Саитовы отправились в дом отдыха под Оренбург. Уезжал Петр Матвеевич с хорошим настроением. Но когда миновала первая неделя отпуска, Саитов начал постоянно думать про свой мартен. За сталевара остался в бригаде Геннадий Агапов. Все ли там у него в порядке?
Приехал Петр Матвеевич домой, в Новотроицк, до конца отпуска еще не скоро. Но утром на квартиру к Саитовым пришла Людмила Соловых, жена сталевара, говорит растерянно:
– Иван-то мой пока еще не вернулся… Смена закончилась в 12 ночи, а его нет и нет.
Петр Матвеевич позвонил на мартен.
– Саитов? – услышал он в трубке обрадованный голос начальника цеха. – С приездом! Послушай, Петр, не посчитай за трудность заглянуть сюда, на мартен. Дело есть сверхважное.
И Саитов поехал на комбинат. В его бригаде все было в порядке. Но в цехе ему сказали:
– На третьем блоке творится что-то неладное. Только за последнее время две крупные аварии. Вот и сегодня в ночную смену выпустили «холодняк», вывели из строя ковши и составы. Люди остались в ночь устранять «огрехи».
В тот же день Саитов направился в гардеробную, надел свою привычную робу, примерил каску с синими очками и вместе с мартеновцами второй смены зашагал по гулкой галерее в сталеплавильный пролет. Он был назначен мастером третьего блока печей. Петр Матвеевич хорошо понимал: работа предстоит непростая, но почему бы еще раз не испытать свой характер? Его блок – это седьмая, восьмая и девятая мартеновские печи.
В семидесятые годы Петр Матвеевич Саитов был одним из ведущих сталеплавильщиков мартеновского цеха ОХМК. Он был удостоен звания «Почетный металлург СССР».
Валентин КАРГА.
