«Поэтом быть до тридцати почётно…» – сказал поэт Александр Межиров и, безусловно, был прав. Лишь молодости свойственны порывы. Лишь молодости свойственна энергетика, которая часто выплёскивается в поэтические строчки…
Александр Цирлинсон свои первые стихи написал накануне тридцатилетия и в дальнейшем доказал, что является исключением из растиражированной формулировки поэта. Уже в первых стихах А.Цирлинсона чувствуется присутствие поэтической планки, которой он постоянно следовал и которую постоянно завышал. А через два года появились стихи, вошедшие потом, через много лет, в поэтические книги. Вместе с творчеством постоянно шла учёба: были прочитаны и осмыслены сотни книг поэзии и прозы.
– Мне повезло с учителями, – говорит Александр Матвеевич, – меня ориентировали только на хороших поэтов. Мне повезло с учениками. Двое из них – Геннадий Красников и Анатолий Тепляшин – сегодня известные российские поэты. Впрочем, с первых наших встреч я развивался вместе с ними. Просто, когда мне было тридцать, моим юным друзьям было по пятнадцать. Сейчас, когда за плечами сорокапятилетний творческий путь, я не считаю себя профессионалом. Литература всегда шла рядом с основной трудовой деятельностью, с семейными заботами, с увлечением спортом, рыбалкой. Но всегда я стремился к профессиональному отношению к поэзии. И всегда стремился найти свое Слово.
Когда-то в самом начале творческого пути Александр Цирлинсон написал:
«Где слова мне найти такие, чтоб умели сердца зажечь?..» Прошло много лет, и книга «Вечная смута» открывается стихотворением «Терзаюсь вечною строкой…» Подводя итог своей творческой деятельности, накануне семидесятипятилетнего юбилея, в одном из последних стихотворений книги «По вечному кругу» Александр Цирлинсон пишет:
И вот дорогою пыльной
Иду по воле Творца.
И словом,
как ветром полынным,
Тревожу встречных сердца.
Всю свою творческую жизнь он пытается разгадать тайну поэтического слова. Удалось ли ему это? Вот что пишет в предисловии редактор книги «По вечному кругу» поэт Геннадий Красников: «Можно с уверенностью сказать, что поэту удалось если не найти, то очень близко подойти к искомой всю жизнь тайне, которая на самом деле проста, отчего и кажется непостижимой».
Из книги «Вечная смута»
Терзаюсь вечною строкой…
За окнами в разгаре лето.
Подглядывает луч рассвета
За неуверенной рукой.
Мне всё известно наперёд,
Всё действо до последней точки.
И снова подступают строчки,
Но душу не зовут в полёт.
О, это таинство листа!
Какую проявить отвагу,
Чтоб, многогранна и чиста,
Строка ложилась на бумагу?
Чтоб захлебнуться, но такой
Пронзительно-щемящей нотой!
И ощутить восторг полёта,
Терзаясь вечною строкой!
1992, 1995 гг.
