Однажды Егор Сивкин шел по своей улице, которая утопала в снегу, и услышал в кустах какое-то шуршание. Посмотрел, а там, в сугробе, трепыхался попугай, шелестел крыльями. Может, выпал откуда-то сверху? Глянул Егор на окна пятиэтажного дома, но форточки всюду были закрыты. Не исключено, что кто-то выкинул попугая из тёплой квартиры за ненадобностью, и когда тот падал, повредил ножки, не мог стоять, заваливался набок. Егор взял его и принёс к себе домой. Катя, жена, увидела попугая, спросила:
– Откуда он у тебя?
– Подобрал на улице. Наверное, кто-то выбросил его из окна, ножки у него повреждены.
– Что за люди! – возмутилась Катя. – Жестокие, бессердечные!
Егор, осматривая пернатого бедолагу, думал о том, чем же помочь ему. И вдруг его осенила мысль: можно сделать «протезы» из спичек, крепко привязав их нитками к повреждённым ножкам попугая. Попробовал. Получилось! И теперь попугай уверенно мог сидеть на жердочке, не заваливался набок, не падал. В тот же день Егор раздобыл для него клетку, которую можно было ставить куда угодно или подвешивать при необходимости. И назвали попугая Иннокентием – Кешей.
А вскоре выяснилось, что пернатый приятель умел говорить. Он способен был воспроизводить не только отдельные слова, но и целые фразы. Егор и Катя, как завороженные, слушали его с удивлением и восторгом.
– Надо же, – сказала Катя. – Такой умница! Такой сообразительный!
Кеша быстро освоился, радуясь, что снова живёт в тёплой квартире, всегда сыт, его любят. И теперь, когда к Сивкиным приходили друзья, знакомые, Егор открывал клетку, выпускал из нее попугая, и начинался концерт. Гость возьмёт его к себе на плечо, приласкает, и попугай отвечает взаимностью:
– Я – Кеша Сивкин. Я люблю тебя.
И шуршал крыльями над ухом гостя, дотягивался клювом до его щеки, как бы целовал его.
Кеша уверенно чувствовал себя среди людей, ему нравилось, когда на него обращали внимание. Каждое новое слово, только что выученное, он повторял неоднократно, чтобы хорошо запомнить его. Тут он проявлял завидную настойчивость. И вместе с тем он мог иногда щегольнуть какими-то обрывками фраз, которыми он пользовался при прежних хозяевах:
– Коррупция… Воровство… Куда катимся?
И вот наступило лето. Однажды Егор и Катя отправились на выходные дни за город, на турбазу, чтобы отдохнуть на реке, позагорать на солнце. Перед отъездом они отдали попугая в клетке своим соседям.
– Кеша ведёт себя спокойно, – сказал Егор. – Ночью можно держать его на кухне. А послезавтра мы его заберём.
С турбазы Сивкины вернулись в воскресенье под вечер. И тут Кате позвонили по мобильному. Закончив разговор, она посмотрела на Егора:
– Беги в магазин. Они скоро будут у нас.
– Кто это – они?
– Мои мама, отец, бабушка, сестра Вера и племянник Юрка. Едут к нам на джипе из Магнитогорска.
Встреча была радостной, шумной.
– Мы к вам с ночёвкой, – сказала мама. – Вы уж не обижайтесь, потесним вас немного.
– Хоть на неделю оставайтесь у нас, – ответила Катя.
Потом накрыли стол. Выпили водочки. Захмелели. Шутили. Смеялись. В разгар тишины Егор выпустил попугая из клетки, окинул взглядом гостей:
– Прошу тишины! Сюрприз!
Но Кешу как подменили. Он был чем-то недоволен. И вдруг сердито нахохлился, выругался:
– Тоже мне родня! Мерзавцы! Козлы!
Катя влепила Егору пощечину. А попугай стал обзывать родственников нецензурной бранью. Тесть грозно посмотрел на зятя, стукнул кулаком по столу с такой яростью, что опрокинулись рюмки на скатерть:
– Ты что удумал, подонок?! Я это так не оставлю! Вот что, Екатерина, завтра же подавай на развод! Ишь, умник какой, подшутить вздумал над родственниками своей жены.
Взбудораженная родня шумела, негодовала. И только девятилетний Юрка восторженно смотрел на попугая.
Егор чувствовал себя дураком. Утром он пытался убедить Катю, что он ни в чём не виноват, что это какая-то глупость, недоразумение. Но жена даже слушать его не хотела:
– Заткнись! Доигрался…
Гости уехали. Весь день Егор и Катя молчали, как чужие. Они уже ненавидели друг друга. А вечером к ним зашёл сосед, сказал:
– Я видел, как уезжали ваши гости на джипе. Были они какие-то злые, обиженные.
И Егор рассказал ему о скандале, виновником которого был попугай. Сосед расхохотался:
– Вот так Кеша! Надо же… Посмотришь на него – такой милый и ласковый, а в натуре – хулиган и прохвост. Ты, Катя, не сердись на Егора, он тут ни при чем. А дело было так. Вчера, когда вы отдыхали на турбазе, ко мне пришёл Лёха, мой друг. Сидим на кухне. Пьем чай. А над нами висит клетка с попугаем. «Твой?» – спрашивает Лёха. «Нет, – говорю, – соседский». Лёха только что побывал в Барнауле, у матери, и поссорился там со своими родственниками, называл их «мерзавцами», «козлами». Любка, моя жена, как раз в магазин ушла, мы были одни, вот Лёха и ругался четырёхэтажным матом. И вдруг слышим – попугай повторяет эти слова. Мы от смеха животы надорвали.
Катя нахмурилась:
– Сегодня же выкинем этого попугая.
– Зачем же выкидывать? – сказал сосед. – Отдайте его мне.
– Забирай.
Сосед взял клетку с попугаем и ушёл к себе домой.
Валентин КАРГА.
