Горячий лёд зимней Невы

Виктор Кузьмич Решетько – участник обороны и прорыва блокады Ленинграда. Среди его многочисленных наград – два ордена Красной Звезды, два ордена Отечественной войны II степени, медаль «За оборону Ленинграда».

Из электрика – в минометчики
После окончания школы Виктор Кузьмич, уроженец Белгорода, устроился на Харьковский тракторный завод. Сначала был учеником электрика, потом – электромонтером.
– Мои родители и старшая сестра продолжали жить в Белгороде, и я каждые выходные приезжал к ним в гости, – вспоминает Виктор Кузьмич. – Возвращаясь из такой поездки, я и узнал о начале войны. Утром 22 июня 1941 года я ехал на работу от родителей: дремал в поезде, еще полусонным сел в трамвай. И тут слышу: женщины, сидевшие около меня, разговаривают о нападении Германии на Советский Союз. Я их слова всерьез не воспринял. Об угрозе войны, пакте Молотова-Риббентропа говорилось очень много. Ожидание нападения витало в воздухе, но никто не думал, что оно произойдет в ближайшем будущем.
Но когда я услышал о начале войны уже на заводе, то понял: ужасная новость – правда.
Дальнейшие события развивались очень быстро: эвакуация матери и сестры, перевод отца в другой город на работу. Виктор Кузьмич потерял связь с родными.
Сам же он захотел уйти на фронт. Вместе со старшим товарищем, которого звали Александр, пошел, как говорится, проситься под ружье. На тот момент Виктору еще не было 18 лет, но его взяли на заметку, и потом пришла повестка.
После окончания Пензенского артиллерийского училища Виктор стал минометчиком. В этой роли он с другими боевыми товарищами был направлен на оборону Ленинграда – в стрелковую бригаду Ленинградского фронта.

Знакомство с Ленинградом
До начала войны Виктор Решетько никогда не бывал в северной столице. Ее красотами он смог полюбоваться, когда проходил лечение в госпитале после серьезного ранения.
– Видел Мариинский дворец, Сенатскую площадь, памятник Николаю II, – говорит он. – Был зачарован архитектурой Ленинграда и одновременно… испытал большую душевную боль, видя в стенах прекрасных зданий дыры от ракетных ударов.
– Будучи на оборонительных рубежах, мы не имели права отправляться в город, а во время пребывания в госпитале выходили лишь в сопровождении командира, – отмечает Виктор Кузьмич. – Конечно, своими глазами я не видел весь ужас, в котором жили ленинградцы, но нам, солдатам, о них рассказывали. Говорили о жестоком голоде, о замерзавших на улицах людях. Что же до артобстрелов, то они стали обыденностью. Налеты проходили по нескольку раз в день.

Прорыв
День прорыва Ленинградской блокады навсегда запечатлен в памяти ветерана.
– Я помню все до мелочей, так, словно это было вчера, – говорит Виктор Кузьмич. – После двухчасовой артподготовки нас бросили в бой. Обстреливая вражеские позиции, артиллеристы били дальше берега Невы, чтобы не повредить лед и дать возможность пехоте перейти реку по неповрежденному льду. Но ведь и фашисты стреляли... А для них было важным как можно сильнее разрушить твердый зимний покров Невы, чтобы наше наступление захлебнулось – в прямом смысле этого слова.
Обычные снаряды разрывались на снежной поверхности, раня и убивая осколками наших солдат. Фугасные снаряды пробивали лед и, взрываясь, образовывали рваные полыньи.
В воздухе стояла дымка пара. Вода заливала лед. Мы бежали вперед, падали, вновь поднимались. Ватные штаны и фуфайки промокли. Сама атмосфера была пропитана смертью: выстрелы, грохот разрывающихся снарядов, треск ломающегося льда, крики раненых и стоны умирающих. Многие из погибших в тот день были моими товарищами. Но мы бежали и бежали вперед. Мы обязаны были занять удобную для прорыва позицию, и другой цели в голове не было.
Заняв рубеж, мы стали окапываться: без должной защиты нас бы легко уничтожили вражеские снаряды. Но полноценных окопов вырыть не удалось. Уже под полуметровым слоем плотного снега начинала проступать, собираясь в лужи, ледяная вода: Нева-то была совсем недалеко. Отступать было нельзя. Мы понимали: каждый метр  стратегически важен для спасения города. Расположившись и укрепившись, мы начали обстреливать позиции фашистов.
Ощущения опасности, смерти не были острыми у тех солдат. Возможно, только это позволяло им, находящимся на волосок от гибели, исполнять свой воинский долг. Полное осознание происходящего в то страшное время, нахлынуло позже и выразилось в практически фотографическом запоминании самых ужасных картин.
– Командир отряда и несколько солдат, в том числе и я, отправились на осмотр занятой позиции, но вернулись не все, – продолжает ветеран свой рассказ. – Командира принесли на шинели. Он лежал, уже едва дыша. А в голове запекшейся кровью чернело сквозное ранение. Передать его в руки медикам удалось, но, скорее всего, он не выжил…

К мирной жизни
Виктор Кузьмич Решетько встретил 9 мая 1945 года в Германии. Его полк находился в районе реки Одер, когда стало известно: в Берлине подписан пакт о безоговорочной капитуляции Германии.
Сегодня ветеран очень любит читать. Он многое узнал о Великой Отечественной войне из книг и документальных фильмов. И, рассказывая о своих воспоминаниях, легко дает подробные справки о событиях, участником которых он был: называет точные цифры, интересные факты.
Виктор Кузьмич – оптимист, стремится все успеть. Он, не раз смотревший смерти в глаза, очень ценит жизнь.